Форум » » Литература, книги и все, что с ними связано. » Ответить
Литература, книги и все, что с ними связано.
Элли: Предлагаю в этой теме обсуждать недавно прочитанные литературные произведения. Можно также делиться друг с другом интересными ссылками на эту тему. Что скажете?
Иванна: Александр Блок - падший гений Демон. Иди, иди за мной - покорной И верною моей рабой. Я на сверкнувший гребень горный Взлечу уверенно с тобой. Я пронесу тебя над бездной, Ее бездонностью дразня. Твой будет ужас бесполезный - Лишь вдохновеньем для меня. Я от дождя эфирной пыли И от круженья охраню Всей силой мышц и сенью крылий И, вознеся, не уроню. И на горах, в сверканьи белом, На незапятнанном лугу, Божественно-прекрасным телом Тебя я странно обожгу. Ты знаешь ли, какая малость Та человеческая ложь, Та грустная земная жалость, Что дикой страстью ты зовешь? Когда же вечер станет тише, И, околдованная мной, Ты полететь захочешь выше Пустыней неба огневой, - Да, я возьму тебя с собою И вознесу тебя туда, Где кажется земля звездою, Землею кажется звезда. И онемев от удивленья, Ты узришь новые миры - Невероятные виденья, Создания моей игры... Дрожа от страха и бессилья, Тогда шепнешь ты: отпусти... И, распустив тихонько крылья, Я улыбнусь тебе: лети. И под божественной улыбкой, Уничтожаясь на лету, Ты полетишь, как камень зыбкий, В сияющую пустоту.
Иванна: НА СТРАЖЕ Я - непокорный и свободный. Я правлю вольною судьбой. А Он - простерт над бездной водной С подъятой к небесам трубой. Он видит все мои измены, Он исчисляет все дела И за грядой туманной пены Его труба всегда светла. И, опустивший меч на струи. Он не смежит упорный взор. Он стережет все поцелуи, Паденья, клятвы и позор И Он потребует ответа, Подъемля засветлевший меч. И канет темная комета В пучины новых темных встреч.
Иванна: ПРОЧЬ! И опять открыли солнца Эту дверь. И опять влекут от сердца Эту тень. И опять, остерегая, Знак дают, Чтобы медленный растаял В келье лед. "Кто ты? Кто ты? Скован дрёмой, Пробудись! От дремоты Незнакомой Исцелись! Мы - целители истомы, Нашей медленной заботе Покорись! В златоверхие хоромы, К созидающей работе Воротись!" - Кто вы? Кто вы? Рая дщери! Прочь! Летите прочь! Кто взломал мои засовы? Ты кому открыла двери, Задремав, служанка-ночь? Стерегут мне келью совы, - Вам забвенью и потере Не помочь! На груди - снегов оковы, В ледяной моей пещере - Вихрей северная дочь! Из очей ее крылатых Светит мгла. Трехвенечная тиара Вкруг чела. Золотистый уголь в сердце Мне вожгла! Трижды северное солнце Обошло подвластный мир! Трижды северные фьорды Знали тихий лет ночей! Трижды красные герольды На кровавый звали пир! Мне - мое открыло сердце Снежный мрак ее очей! Прочь лети, святая стая, К старой двери Умирающего рая! Стерегите, злые звери, Чтобы ангелам самим Не поднять меня крылами, Не вскружить меня хвалами, Не пронзить меня Дарами И Причастием своим! У меня в померкшей келье - Два меча. У меня над ложем - знаки Черных дней. И струит мое веселье Два луча. То горят и дремлют маки Злых очей.
Иванна: Ахмадулина В ночи непроходимой, беспросветной являлась смерть больной душе моей и говорила мне - За мною следуй! И я молчал и следовал за ней. Я шел за ней до рокового края. В пустое совершенство глубины вела стена, холодная, сырая, - я осязал каменья той стены. Подумал я - в живой тоске последней, внушающей беспамятство уму: неужто опыт мудрости посмертной я испытаю раньше, чем умру? Я видел тайну, и открытье это мне и поныне холодит чело: там не было ни темноты, ни света, ни тишины, ни звука - ничего.
Иванна: Пришла и говорю: как нынешнему снегу легко лететь с небес в угоду февралю, так мне в угоду вам легко взойти на сцену. Не верьте мне, когда я это говорю. О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз. Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги, и он умрет, как снег, и обратится в грязь. Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь явиться на помост с больничной простыни. Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас! О, кто-нибудь, приди и время растяни! По грани роковой, по острию каната- плясунья, так пляши, пока не сорвалась. Я знаю, что умру, но я очнусь, раз надо. Так было всякий раз. Так будет в этот раз. Исчерпана до дна пытливыми глазами, на сведенье .ушей я трачу жизнь свою. Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале - Себя не сохраню, его не посрамлю. Измучена гортань кровотеченьем речи, но весел мой прыжок из темноты кулис. В одно лицо людей, все явственней и резче, сливаются черты прекрасных ваших лиц. Я обращу в поклон нерасторопность жеста. Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих. Достанет ли их вам для малого блаженства? Не навсегда прошу - пускай на миг, на миг...
Иванна: Я говорю вам: научитесь ждать! Еще не все! Всему дано продлиться! Безмерных продолжений благодать не зря вам обещает бред провидца: возобновит движение рука, затеявшая добрый жест привета, и мысль, невнятно тлевшая века, все ж вычислит простую суть предмета, смех округлит улыбку слабых уст, отчаянье взлелеет тень надежды, и бесполезной выгоды искусств возжаждет одичалый ум невежды... Лишь истина окажется права, в сердцах людей взойдет ее свеченье, н обретут воскресшие слова поступков драгоценное значенье.
Иванна: неизвестный автор Он шел на зов, звенящий в венах, Стучал в висках призыв немой, Он знал: в грядущих переменах Все больше бой, а не покой. Но внутренним огнем сгорая, Внимал Он ветру и ручьям, И рукоять меча сжимая, Шагал по вражьим головам. Он Воин Слова, Вольный Рыцарь, Неистово влюбленный в Тьму, Что подрезала крылья птицам, Стремясь убить себя саму. Он шел на зов, Он слышал Песню, И понимал, что должен жить, Чтобы однажды с Нею вместе Вино Гармонии испить. Звал голос нежной и далекой, Той, что несла в себе Мечту О Мире, где не будет плохо, Не будет больно никому. И Свет слепил Ее сознанье, Сжигая Ей в душе цветы, И превращая в наказанье Всю благодать Ее Мечты. Когда же истощенный Тьмою, Он, наконец, увидел Ту, Что Солнца луч затмив собою, Являла миру Красоту, Он опустился на колени И обнял ноги Девы Снов, Что истомилась жаждой Тени... Отдать Ей все он был готов.
Иванна: Sciv Я чувствую, я вижу этот взгляд, В душе моей рождающий сомненья, Пусть судят, прав я или виноват - Он осудил меня на счастье и мученья. Он дал мне выбор: плаха или яд. Он мне читал молитвы до зари. И вот иду я средь толпы зевак, Считающих, что суд вершат они. Плевки и крики... Камни и слова... Но как смешон их суд в часы рассвета! И высоко поднята голова, Пока в лицо бьет первый лучик света, Пока я верю, что среди толпы В твоих глазах, сокрытых капюшоном, Блестит слеза, срывается с ресниц И падает на землю с тихим звоном. И под суровым взглядом палача, Стараясь не тянуть последней речи, Я всем друзьям своим скажу: "Прощай!" И лишь тебе одной шепну: "До встречи!.."
Иванна: он же Ты мне прости мою грусть - Прошлого тени сильны, Болью врезаются в грудь, Страхом врываются в сны. Вновь просыпаюсь во тьме... Невыносима вина - Та, что лежит не на мне, Но для меня создана. Крепко к кровати прижат Мертвой плитой потолка - Словно распята душа На депрессивных стихах. Жаль, что не верю судьбе, Жаль, что не знаю молитв... Только твой взгляд в темноте Греет меня и хранит. Пусть яркий надежды цветок Мертвые камни пробьет. Была бы наша любовь, А все плохое пройдет.
Иванна: Я был кому-то слишком дорог. Я верил в мертвые дома. Я шорох, просто слабый шорох! А не роман в семи томах… Я удивляюсь каждой мысли, Она ведь знак, что я не мертв. Все дома, но куда-то вышли. Остался я. Упрям и тверд. Я сон свой задушил руками, Я издевался над собой. Я камень, просто мертвый камень. Цветной? Пусть будет голубой. Я видел солнечные призмы, Они сожгли последний вздох. И, по закону афоризма, Я не погиб. Я просто сдох. Я трогал ангелов руками. Я рассекал бездонный свет. Я верил в чудо оригами. А вы сказали, я - поэт… Кому-то я был дорог слишком, Он про меня писал роман. Здесь имена и дни излишни. Я в пятый раз схожу с ума.
Иванна: Вы видели, как притупляются глаза? Как взгляд меняется надолго? Как чья-то, незатейлива рука, Начертит не теряемое, слово? Не надо делать шаткие шаги. Манящие огни не откровенны. И в выборе потерянной мечты, И в выборе потерянных сомнений Прокатится последняя гроза Из гроз, что не кончаются сегодня.. Вы видели, как притупляются глаза? Как вылетает боль из горла?
ellenna: Докладываю. Духлесс прочитан. Немного затянуто, но ничего, прочитать надо, хотя довольно грустная история. "Сука-любовь" (это по наводке Клео) - классная вещичка, но читать можно только тем, у кого все в жизни хорошо -какая-то безвыходная там ситуация, просто болото какое-то, жить не хочется, хотя вроде все друг друга любят.....
Kleo: ellenna Ну ты шустра.... Уже Суку-любовь прочитала. А "Одна душа на двоих" есть в продаже?
ellenna: Есть, я купила. Еще купила Грехопадение, не было только первой книги Почти как дети (или как-то похоже называется). Еще купила Двое в сети. Сама понимаешь, ругала себя (и тебя заодно, жаль, что ты не вчера сдавала аудит, а то сдала бы на 7 баллов) ругательски, но глаза боятся, а руки делают...
Kleo: ellenna пишет: жаль, что ты не вчера сдавала аудит, Ну уж нет, слава Богу я отмучилась У нас в продаже были Почти как дети. Вообще она стоит на одной полке в книжном с Коэльо. Считается, что ее книги с религиозным уклоном. Грехопадение вроде как раз из этой серии. А что за Двое в сети?
полная версия страницы